Людмила Мешкова - Евгения[продолжение книги "Женя")]

Дверь машины с моей стороны открылась и инспектор, который остался с нами, вырвав из моих рук мобильник, рявкнул, — не положено разговаривать, лучше сидите смирно и не балуйте.

Минут через пять приехал наряд милиции, к этому времени уже вернулся первый инспектор.

— Ну что у Вас тут произошло? — спросил, старший лейтенант приехавшего наряда.

— Да вот смотрите сами, — показал задержавший нас гаишник, открыв багажник машины.

— Ничего себе, — присвистнул приехавший милиционер.

— Остановил машину для проверки документов, попросил открыть багажник, водитель говорит, мол, нет там ничего запрещенного, я настоял на своем. Открыв его, он занервничал, я попросил поднять коврик над запаской, тут он видимо не выдержал и рванул, — он показал в сторону, куда убежал Костя.

— А эти что говорят, — показал на машину старший лейтенант.

— Мы не интересовались, по инструкции не положено.

— Понятно, — ответил старший лейтенант, подходя к машине сбоку и открыв дверь, сказал уже нам, — ну что ж дамы выходим, и без глупостей.

Мы выбрались из машины. Оказавшись на улице я почувствовала себя довольно неловко от того что на мне была такая короткая юбка. Вокруг стояли мужики все с оружием, все молодые, и все пялились на мои ноги.

— Так кто такие, — спросил нас старший лейтенант, — документы имеются?

— Да, вот, пожалуйста, — проговорила Женя, протягивая ему наши паспорта.

— Откуда у Вас в машине оружие?

— Это не наша машина, — затараторила Женя, — мы с подружкой остановили ее, что бы доехать к нашей подруге. Да мы едем в гости к подруге, — уже более, уверенней продолжила Женя.

— С подружкой говоришь? — спросил ее старший лейтенант, удивленно глядя на меня.

— Да с подружкой, а что нельзя?

— С подружкой? С подружкой можно.

Он продолжал внимательно смотреть на меня, — вот только с подружкой ли?

— А в чем собственно дело?

И тут я поняла, паспорт, это же не мой паспорт, а паспорт моего брата.

— В чем дело? — он повернулся к своим напарникам, — ребята забирайте их, пусть в отделении с ними разбираются.

Повернувшись к своим коллегам, старший лейтенант спросил, — хотите посмеяться?

Все повернулись к нему.

— Это парень, показал старший лейтенант на меня.

— Не может быть, — воскликнул один из гаишников.

— По крайней мере, по документам это парень.

— Ну, надо же, а с виду девка, девкой.

— А другая? Что, тоже парень?

— Да нет вторая вроде настоящая.

— Так они, наверное, эти как их проститутки, воскликнул один из милиционеров.

— Который переодетый это трансвестит, — высказал свое мнение один из милиционеров.

— Все хватит рассуждать, — рявкнул старший лейтенант, пусть с ними разбираются в отделении.

Нас загрузили в машину и отвезли в ближайшее отделение. Не сказав ни слова, разместили в обезьяннике, и оставили в покое.

— Женя, почему нас арестовали? — спросила меня Женя.

— Из–за Кости. И потом нас не арестовали, а задержали.

— А мне кажется, что это не Костя, а кто–то другой, — шепотом проговорила Женя, наклонившись ко мне поближе.

Минут через тридцать нас с Женей отвели в разные комнаты, для допроса.

В комнату, куда привели меня, находился молодой человек худощавого телосложения. Предложив сесть, он, достав бланк протокола, начал свой допрос.

— Я следователь ОВД «Крылатское» Курбатов. Зовут меня Александр Семенович.

— Очень приятно, — перебила я его.

— Я буду вести Ваше дело, — продолжал следователь, не обращая на мою реплику, — Ваше имя?

— Евгения Новикова.

— Послушай это уже не смешно. Выглядишь ты действительно великолепно, не зная, кто ты такой даже я, принял бы тебя за девушку, но твои документы тебя разоблачают.

— Спасибо за комплимент.

— Это не комплимент, — раздраженно ответил Александр Семенович.

— Извините, больше не буду.

— Так вот, — продолжил он, — я даже знаю, почему ты так вырядился, — он еще раз оглядел меня с ног до головы, видимо решаясь на что–то.

Я с интересом взглянула на следователя.

— Да, да, я знаю, почему ты в таком виде. И не чего на меня так смотреть. Скажи, сам придумал или кто посоветовал?

— Что я придумал? — не совсем понимая, о чем говорит следователь.

— Ну как же, а похищение Евгения Новикова и требование выкупа за него, — насмешливо ответил Александр Семенович.

— Что? — вырвалось у меня, — что вы сказали?

— Ага, угадал, вижу что угадал, ну ничего сейчас приедут, — он показал рукой куда–то наверх, — и разберутся, кто ты такой, и почему разгуливаешь в таком виде.

— Откуда вы знаете?

— Что я знаю? — быстро спросил меня Александр Семенович.

— О похищении?

— Значит это, правда? — с удовлетворением спросил следователь.

Я задумалась, — интересно, откуда они узнали о похищении, неужели об этом рассказал Владимир Владимирович.

— Ну что замолчал? Сказать нечего?

— Почему нечего, — сделав паузу, продолжила, — это, — я показала на паспорт, лежащий у него на столе, — не мой паспорт.

— Не понял? — удивленно спросил меня следователь.

— А чего тут не понятного, это паспорт моего брата.

Глава 17

— Значит это, — он взял в руки паспорт, — не твой, а твоего брата. Хорошо, а где тогда твой?

— Мой паспорт дома, я, наверное, перепутала, они так похожи друг на друга, — спокойно ответила я.

— Хватит дурака валять, — разозлился следователь.

— Дуру.

— Что?

— Я же говорю Вам, что я девушка, поэтому если валять то дуру, а не дурака.

Он, долго молча, смотрел на меня, ничего не говоря, лицо его становилось красным и казалось, что еще немножко и его разнесет на мелкие кусочки, но нет, чуда, не произошло, вместо этого он как заорет, — все с меня хватит. Я выведу тебя на чистую воду. Ты у меня все расскажешь. Я заставлю тебя это сделать.

— Послушайте, Александр Семенович, вместо того что бы кричать лучше бы помогли найти моего брата, — спокойно прореагировала я на его крик, — кстати если вы окажете посильную помощь то мне лучше отдать этот миллион Вам чем этим бандитам.

— Что? Какой миллион?

— Выкуп, похитители требуют выкуп, за моего брата, в один миллион долларов, понимаете? Деньги для меня не проблема, но дело в том, что они больше не звонят, и я просто в растерянности, я не знаю, что мне делать дальше.

— Но я не знаю можно ли, — замямлил следователь, как только услышал про деньги.

— Не только можно, а нужно. О вознаграждении я объявлю официально, так что с этой стороны ни каких проблем не будет, а вот оказаться первым это зависит только от Вас.

— Да конечно я буду стараться, окончательно сломался Александр Семенович.

— Вот и хорошо.

— Но что бы лучше разобраться в этом деле, мне необходимо узнать подробности.

— Расскажу я подробности, только дайте мне сначала позвонить.

Следователь вернул мой сотовый телефон. Я тут же им воспользовалась, и набрала номер Владимира Владимировича.

— Владимир Владимирович вы где?

— Нет, все в порядке, следователь оказался нормальным человеком.

— Не надо. Просто приезжайте за нами как можно скорее.

— Хорошо ждем, — закончила я разговор с Владимиром Владимировичем.

— Ну что ж давай рассказывай свои подробности, — тут же спросил меня Александр Семенович.

Я удивленно посмотрела на следователя. Мне показалось, что он слишком поспешно задал свой вопрос.

— Я хочу как можно быстрее начать поиски твоего брата.

— Да, да конечно, — ответила я, а сама задумалась, — тут что–то не так, он видимо задумал меня провести, таким образом, сменив тактику допроса.

В этот момент прозвенел звонок телефона расположенного на столе у следователя.

— Курбатов у телефона, — подняв трубку, ответил Александр Семенович.

— Так точно товарищ подполковник.

— Никак нет.

— Да.

— Да.

Я, слушая разговор следователя по телефону, размышляла, — вот фрукт попался, быстрее бы приезжал Владимир Владимирович, что ли.

Тем временем следователь продолжал, — слушаюсь, товарищ подполковник, я все понял, сделаем все как надо, до свидания, — закончив разговор по телефону, он, положив трубку, с удовольствием отметил, — это из управления звонили как раз по вашему поводу.

Я удивленно спросила, — откуда в управлении так быстро узнали о том, что я у вас в отделении?

Посмотрев на меня, он сказал, — на то оно и управление что бы все знать.

Теперь я поняла, что за человек находится передо мной.

— И что сказал Ваш подполковник? — впрямую спросила я следователя.

— Он сказал, что похищение Евгения Новикова взято под контроль самим министром.